«Бессмертный полк» тульской полиции. Михаил Алексеевич Княгинин
12:01 06.05.2024
Княгинин Михаил Алексеевич, полковник милиции. Начальник Управления вневедомственной охраны при УВД.
В Великую Отечественную войну был командиром стрелкового отделения десантной части. Участвовал в боях на Кавказе, освобождал Польшу.
Из воспоминаний ветерана:
«В июле-августе 1942-го немец подошел к Моздоку, где мы жили, враг по одну сторону Терека, наши войска по другую. Передовая линия находилась через три улицы от нашего дома. Километра на два тянулись окопы. Жара стояла небывалая. В ходе непрерывных боев близлежащее поле переходило то к немцам, то к нашим. В редкие минуты передышки женщины и дети постарше пробирались на поле, чтобы принести бойцам воды и вытащить оттуда раненых. Об убитых речи не шло, не было ни сил, ни времени их хоронить.
Моздок-Малгобекская оборонительная операция вошла в историю Второй мировой войны как одна из самых ярких страниц героической битвы за Кавказ, здесь ценой невосполнимых потерь были сорваны планы гитлеровского командования прорваться к нефтяным и хлебным районам Кавказа.
…В ноябре 1943-го меня призвали в армию и зачислили в 604-й учебный полк, в марте 44-го я был уже в горах Чечни, где оставались разрозненные немецкие части и поддерживающие их местные преступники. В июле уже сержантом в составе 162-й стрелковой дивизии шел с боями на запад. Из 18-ти земляков в живых остались двое. Мы были пехота, где если не убит, то обязательно ранен.
Бои в районе Рава-Русской, форсирование рек Буг и Висла, взятие неприступной крепости Торн, снова форсирование реки – Нарев, недалеко от Варшавы. С 13 января 1945 года широкомасштабное наступление вплоть до границ Германии и Данцигский коридор, куда пехотинцев перебрасывали в буквальном смысле верхом на танках. Между Гданьском и Гдыней оказались закрытыми немецкие боевые корабли, вот они-то и били корабельными снарядами по нашим укреплениям, потери несли большие, бывало, что в ротах оставалось не более 30-ти человек. Там каждая сопка полита кровью советского солдата. На одной из таких сопок при выполнении задания – надо было восстановить прерванную связь – меня ранило. Разрывным снарядом насквозь пробило левую лопатку, осколки застряли в ребрах. Вытаскивал из-под огня товарищ-земляк, он же и перевязал, а в госпиталь добирался самостоятельно, потому что снова начался бой. Дали в руки автомат и гранату на всякий случай, показали направление, сказали: иди, как стемнеет. Дошел, врачи фронтового медсанбата сделали все возможное, потом операция в госпитале в Польше и в конце апреля санитарным поездом домой.
Рано утром 9 мая прибыли в Горький и узнали, что война закончилась. Помню первые крики радости и слезы на глазах пожилой нянечки, укладывающей меня на госпитальную койку».
В Великую Отечественную войну был командиром стрелкового отделения десантной части. Участвовал в боях на Кавказе, освобождал Польшу.
Из воспоминаний ветерана:
«В июле-августе 1942-го немец подошел к Моздоку, где мы жили, враг по одну сторону Терека, наши войска по другую. Передовая линия находилась через три улицы от нашего дома. Километра на два тянулись окопы. Жара стояла небывалая. В ходе непрерывных боев близлежащее поле переходило то к немцам, то к нашим. В редкие минуты передышки женщины и дети постарше пробирались на поле, чтобы принести бойцам воды и вытащить оттуда раненых. Об убитых речи не шло, не было ни сил, ни времени их хоронить.
Моздок-Малгобекская оборонительная операция вошла в историю Второй мировой войны как одна из самых ярких страниц героической битвы за Кавказ, здесь ценой невосполнимых потерь были сорваны планы гитлеровского командования прорваться к нефтяным и хлебным районам Кавказа.
…В ноябре 1943-го меня призвали в армию и зачислили в 604-й учебный полк, в марте 44-го я был уже в горах Чечни, где оставались разрозненные немецкие части и поддерживающие их местные преступники. В июле уже сержантом в составе 162-й стрелковой дивизии шел с боями на запад. Из 18-ти земляков в живых остались двое. Мы были пехота, где если не убит, то обязательно ранен.
Бои в районе Рава-Русской, форсирование рек Буг и Висла, взятие неприступной крепости Торн, снова форсирование реки – Нарев, недалеко от Варшавы. С 13 января 1945 года широкомасштабное наступление вплоть до границ Германии и Данцигский коридор, куда пехотинцев перебрасывали в буквальном смысле верхом на танках. Между Гданьском и Гдыней оказались закрытыми немецкие боевые корабли, вот они-то и били корабельными снарядами по нашим укреплениям, потери несли большие, бывало, что в ротах оставалось не более 30-ти человек. Там каждая сопка полита кровью советского солдата. На одной из таких сопок при выполнении задания – надо было восстановить прерванную связь – меня ранило. Разрывным снарядом насквозь пробило левую лопатку, осколки застряли в ребрах. Вытаскивал из-под огня товарищ-земляк, он же и перевязал, а в госпиталь добирался самостоятельно, потому что снова начался бой. Дали в руки автомат и гранату на всякий случай, показали направление, сказали: иди, как стемнеет. Дошел, врачи фронтового медсанбата сделали все возможное, потом операция в госпитале в Польше и в конце апреля санитарным поездом домой.
Рано утром 9 мая прибыли в Горький и узнали, что война закончилась. Помню первые крики радости и слезы на глазах пожилой нянечки, укладывающей меня на госпитальную койку».