«Бессмертный полк» тульской полиции. Василий Иванович Малютин

Малютин Василий Иванович, полковник милиции, начальник ГОВД г. Тулы. Воевал с 1941 г. по 1945 г. Участник Парада Победы 1945 г.
Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны 2 и 1 степени, медалями «За боевые заслуги», «За освобождение Белоруссии», «За победу над Германией».
Из воспоминаний ветерана:
«Я нес службу в 185-м запасном мотострелковом полку, который впоследствии включили в состав 30-й гвардейской стрелковой дивизии, был командиром взвода. Участвовал в тяжелых боях за город Юхнов и реку Угру в Калужской области. В первой схватке все остались живы и невредимы, что подняло боевой дух солдат.
Однажды со мной произошел такой случай. Пока установилось затишье, я решил немного вздремнуть в землянке, теперь знаю, что мертвецкий сон действительно бывает. Когда очнулся, увидел над собой небо, взрывом сорвало крышу, на мне в клочья разорвало шинель, а я даже не почувствовал. И по сей день в голове не укладывается, как тогда только остался жив и не был даже ранен? Убитых собирать было некогда, так и оставляли в поле, только санитары прикрывали им лица, чтобы воронье не клевало.
Ничего так не мучило, как жажда. Нашли небольшой ручей, из него брали воду. Солдат валила дизентерия. Позже узнали, что вверху по течению в нем разлагаются трупы.
…Лето, 1942 год. Наши части никак не могли взять высоту, на которой в ДОТе засели фашисты. Нам приказали уничтожить вражескую точку. Выдали винтовки, по две бутылки с горючей смесью и ножи для ведения ближнего боя. Предполагалось сначала провести артподготовку, а затем захватить ДОТ штурмом. Но артиллерия так и не вступила, и ночью мы ползком двинулись на высоту. Несмотря на время суток, вокруг было светло, как днем, от ракетниц противника.
Когда уже оставалось до ДОТа метров 70, немцы нас засекли и открыли огонь. Осколок рассек одну из бутылок, прикрепленных к моему поясу, факелом вспыхнула телогрейка. Уже наученный жизнью, я ее не надевал в рукава, а только застегнул на верхнюю пуговицу, поэтому моментально скинул и быстро откатился в сторону. Снайпер тут же прошил ее очередью. В живых осталось только пять человек, и нам скомандовали вернуться назад. А о тех, кто полег, переживаю и сейчас.
В декабре 1942 года 30-ю гвардейскую стрелковую дивизию передислоцировали на Калининский фронт, где проходила наступательная операция, особенно запомнившаяся боями подо Ржевом и Сычевкой, где получил тяжелую контузию от разорвавшегося поблизости крупного снаряда. Сознание вернулось только в госпитале, сначала ничего не слышал, не мог говорить и ходить из-за нарушения вестибулярного аппарата. Врачи обнадежили: «Восстановишься!» Постепенно речь и слух возвращались. Из госпиталя – снова на позиции…
В июне 1944 года мой экипаж в составе 1510 самоходного артиллерийского полка входил в 3-й гвардейский Сталинградский механизированный корпус. На Западном Белорусском фронте прорывали оборону Витебска, далее освобождали Литву и Латвию.
Хорошо читать топографическую карту меня научили на курсах усовершенствования командующего состава во 2 Киевском артиллерийском училище, которые я прошел в 1943 году в Саратовской области. Нас вывозили куда-нибудь в лес, давали схему местности и говорили: «Найдите свое местоположение». Ориентировались по показаниям компаса, солнцу, звездам, деревьям, это не раз спасало жизнь.
Наш полк двигался на передовую по открытой дороге, всего 21 «самоходка», я впереди колонны флажком показывал механику-водителю скорость и направление движения. Вдруг послышался гул моторов. Смотрю, летит фашистская "рама" (самолет-разведчик), значит, жди обстрела. А впереди колонна других частей: машины с боевыми припасами, оружием, танки.
На карте справа обозначены лесные болота, решаю, что хоть и неизвестно, насколько проходимы, но для нас они будут безопаснее, и поворачиваю своих в лес. Поступил совершенно правильно, потому что группа истребителей «Фокке-Вульф» практически полностью зачистила оставшуюся на дороге колонну. На командном пункте, получив трагические сведения, нас не ждали. А мы прошли по трясине, не потеряв ни в живой силе, ни в технике. Командир, всегда суровый, а тут обнял меня и поблагодарил за то, что спас людей».